Форум » Сhronicles » 1976-1977 Letters to you [Lily Evans, Severus Snape] » Ответить
1976-1977 Letters to you [Lily Evans, Severus Snape]
Severus T. Snape: • Место действия с примерным описанием: Хогвартс • Время действия: 6 курс, зима, обычные вечера после уроков. • Действующие лица: Лили Эванс, Северус Снейп • Краткое описание ситуации: У них вошло в привычку писать друг другу на окнах записки.
Ответов - 37, стр:
1 2 3 All
Lily Evans: Она читает. История Хогвартса, разумеется. Несмотря на то, что знает ее уже почти наизусть. Несмотря на то, что страницы некогда новенькой книжки уже потрепались от многочисленного перелистывания. Можно,конечно, обновить тонкий пергамент, но Лили нравится так. А вы знаете, что Салазар был безумно влюблен в Ровену? И то, что она отдала предпочтение Годрику- главная причина ненависти этих двоих? А то, что замок насчитывает двести тридцать потайных комнат? А что-нибудь о призраках факультетов? Все можно было найти тут, в этом толстом фолианте. Правда, о том, как успокоить беспокойные мысли, тут совета не найдешь... Девушка вздохнула, перелистывая очередную страницу и заерзала в глубоком кресле у самого камина, поджимая под себя ногу. Гостиная уже почти опустела, хотя портрет, скрывающий проход в нее изредка поскрипывал, пропуская запоздавших студентов. - Эванс, угомони своего поклонника, иначе он пообещал спать в коридоре. - недовольный голос за ее спиной заставил девушку подскочить на месте. Она обернулась, чтобы встретиться взглядом с недовольной сокурсницей. - Поклонник? - Твой Снейп никак не успокоится, да? Чем тебя вообще привлек? То же мне, таинственный принц подземелий..- видно, посчитав свою миссию вполне выполненной, девушка стала подниматься по лестнице к спальням, не переставая бормотать себе под нос. Остановилась лишь ненадолго, чтобы напомнить, что именно у Лили начнутся проблемы, когда профессор МакГоннагалл найдет слизеринского студента у гриффиндорской гостиной. Тишина. Даже камин, казалось бы, затих, перестав на мгновение пожирать тяжелые поленья. Словно ждал - что решит? И тут же принялся весело трещать сухим дубом, когда рыжеволосая девушка, весь вечер просидевшая перед ним поднялась на ноги и, как будто марионетка, на негнущихся ногах побрела к проему, постарев разом на несколько десятков лет. - Что тебе нужно, Снейп?
Severus T. Snape: Как только гриффиндорка скрылась за дверью, Северус устало прислонился к стенке и прикрыл глаза. Воспоминания накатили лавиной – еще полгода назад он мог вполне легально здесь находиться. Разумеется, обоснованность не спасала его от косых взглядов гриффиндорцев, но он не опасался встретить такой же взгляд родных зеленых глаз среди других. Взгляд любимых глаз всегда был полон доброты, безмятежности, покоя и нежности. Что он увидит сейчас? Последние полгода в изумрудных глазах было лишь застывшее безразличие, сожаление и холодное игнорирование. Он полгода искал предлога заговорить с ней, но она не давала ни единого. Он специально задерживался после сдвоенных пар в надежде, что и она немного закопошиться, и он сможет, наконец, к ней подойти, но она быстро собиралась и так же быстро исчезала из класса в сопровождении неизменных Мародеров. Он знал ее расписание наизусть и старался поймать ее в библиотеке, но она предпочитала изучать дополнительный материал в гриффиндорской гостиной и даже если и появлялась на территории Ирмы Пинс, то опять же, была в окружении одного из Мародеров. Более того, он несколько раз из окна библиотеки видел, что Лили иногда присутствовала на тренировках гриффиндорской команды. Порой хотелось плюнуть на все и подсесть к ней в Большом Зале, но Северус каждый раз сдерживал себя. Такое поведение привело бы к нескольким вызовам на дуэль от Блэка и Поттера. Впрочем, отпор дать Снейп смог бы, но сдерживал себя не по этому – он боялся увидеть в ее глазах полное безразличие и, даже, брезгливость по отношению к нему. Еще полгода назад… Снейп тряхнул головой. Полгода назад случился тот день и его уже не изменить. А это значит… впрочем, то и значит. Нужно будет вымаливать прощение, кровью смывать ошибку, совершенную всего полгода назад. Так правильнее. Кто-то сказал «все, что делается – к лучшему»… К лучшему ли? Снейп не видел в этой ситуации ни единого лучика «лучшего». Все только хуже. Кто сказал ему эту фразу? Разумеется, улыбка, спрятанная в седой длинной бороде, очень похожей на сладкую вату. Потревоженная Полная Дама с негодованием смотрела на застывшую в темноте худую фигуру, качала головой и вздыхала, но разумно молчала. Северус распахнул глаза и уставился на вход в гриффиндорскую гостиную. Он нервничал – не знал, какие слова будут правильными, не знал, как убедить ее в своей искренности и своем раскаянии. А еще она задерживается. Неужели… он просчитался и Лили давно уже спит? Дверь тихонько скрипнула и из проема неторопливо вышла Она. Немного уставшая и сонная. Северус был прав, предположив, что она читала. В ее голосе не было раздражения и ненависти, хотя она и назвала его по фамилии. Возможно, что у него все получится. В это хочется верить. - Прости меня, - вот так, сразу в лоб. Если он начнет напускать туман, она его не дослушает, резко осадит и уйдет, снова оставив наедине с терзающим его отчаянием, и он в который раз будет искать возможность извиниться. А сейчас нужно постараться не упустить этот шанс.
Lily Evans: Когда-то... Совсем недавно... Когда-то, совсем еще недавно она с радостной улыбкой выскакивала в коридор из-за портрета и, подхватывая его за руку, влекла в их нишу, чтобы поболтать. Теперь же она стоит, скрестив руки и горделиво приподняв подбородок. Пытается выглядеть так же равнодушно, как и вчера...позавчера...два, три, пять, десять дней назад. Но вопреки воле своей - рассматривает его. Синяки под глазами, кожа, как у нежити от бесконечных прозябаний где только угодно, но не на свежем воздухе. Глаза горят сумесшедшим огнем, которого она раньше не видела..не замечала. - Мне это неинтересно, - холодным голосом посоветовала девушка, но пальцы ее судорожно цепляют ткань халатика, в котором она совсем недавно спускалась в гостиную для мирного чтения. Холодно. Но не только потому, что она не одета в теплую мантию. Этот холод откуда-то...изнутри. Это "прости меня" вызывает только одно желание - опять разрыдаться, потому что каждое мгновение, проведенное рядом со Снейпом вызывает в памяти те, злые воспоминания. Она хорошо усвоила урок, преподанный ей слизеринцами. Сначала Снейп. Потом Малфой. От постоянной боли наши души начинают неметь...И тогда ты уже ничего не чувствуешь. Уходи, Северус, ты ведь делаешь еще хуже..
Severus T. Snape: Когда ты вдалеке от задуманных намерений, тебе кажется, что возможно все и что море по колено и что Солнце в твоей ладони, только протяни руку… Но как только ты сталкиваешься вплотную с проблемой, твоя решимость вмиг испаряется, ты сомневаешься и думаешь, что лучше отступить пока не стало слишком поздно. Однако, тот самый шаг уже сделан и ты ничего не в силах изменить, лишь плыть по несущему тебя течению и пытаться управлять собой – не потоком! – обходя выступы и попадающиеся бревна. Есть лишь два варианта исхода предполагаемый ситуации: либо ты влетишь лбом в выступ, замеченный в самое последнее мгновение, и разобьешься в лепешку, либо же ты доплывешь до конца реки с синяками и царапинами, но невредимый! Куда его несло это течение, Северус не знал. Он стоял перед Лили Эванс, которая сейчас очень похожа на самого Снейпа в его худшие моменты: высокомерно вздернутый носик, поджатые губы и презрительные нотки в голосе. Он сам виноват. Заслужил и ее презрение, и недовольство в голосе и такое отношение с ее стороны. Северус спрятал ладони в карманы мантии, сжав их в кулаки. Он сдерживал свою магию, те порывы, происходящие в моменты отчаяния, неконтролируемые вспышки. «Нельзя! Не сметь!», мысленно приказывал он себе, невидящим взглядом смотря в пол. «Не простит». У него никогда не получится вымолить у нее прощения. В очередной раз он выставил себя посмешищем, клоуном, которому нет места среди нормальных людей. Быть может… отец был прав, называя в детстве его «никчемным уродом» и «жалким отродьем»? Может быть… для Лили он таковым и является? Северус посмотрел на себя со стороны и мысленно застонал. Он жалок. Но раз уже прыгнул в омут с головой, так почему бы не попробовать перед самым погружением сделать глоток воздуха и попытаться выплыть на поверхность? Снейп действительно сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями, вскинул голову, испытующе смотря в глаза Лили. Такие родные и такие холодные. Захотелось зажмуриться и убежать подальше от своего очередного позора, но не мог отвести взгляда от медленно сужающихся зрачков ее глаз. - Прости меня! – Снейп почти кричал. Ему было плевать, что есть все шансы разбудить весь гриффиндорский факультет. Главное, докричаться до Лили, донести до нее свое раскаяние. Только бы поняла, только бы почувствовала искренность, только бы простила…
Lily Evans: Лили все плотнее сжимала губы, пытаясь не позволить им предательской дрожи. Говорят, что души имеют такое свойство - черстветь. Обрастать прочным покровом там, где уколы наносят самую сильную боль. Привыкание. Неправда. - Побереги дыхание.. - Лили скривила губы в ответ на полукрик юноши. Скрещенные на груди руки зашевелились, теперь она в беззащитном жесте обнимала саму себя, словно пытаясь отгородиться от жгучего взгляда слизеринца. Ей казалось, что ей уже все равно. Все равно на его взгляды, когда глаза жалили, как осы. На письма, которые он оставлял на всей территории замка. В которых он просил прощения. Как будто - по-настоящему. Как будто по настоящему сожалел о том, как поступил, как обозвал ее, как резанул по самому больному, пользуясь тем, что Лили никогда не закрывалась от него. Доверяла. Больше, чем самой себе доверяла. Но теперь девушка отчетливо понимала - не все равно. И опять, вернувшись в свою спальню она зальется горькими слезами, оплакивая что-то бесконечно дорогое ей. Что-то, что, как казалось ей, не безразлично и Северусу. Ложь, ложь... Как мог он притворяться? Казаться таким искренним, таким...настоящим другом. В зеленых глазах безразличие сменилось злостью. Ему нравится доставлять ей боль, издеваться над ней? - Я пришла только потому, что ты угрожал Мэри остаться тут на всю ночь. - твердо вымолвила она, делая маленький шажок назад. Отдаляясь от Северуса как можно больше, пока практически не уперлась спиной в портрет Толстой Дамы, которая почему-то хранила молчание.
Severus T. Snape: Северус понимал, что в очередной раз шанс упущен, в очередной раз он выбрал неверную тактику, в очередной раз он останется один наедине со сжигающей душу болью. Он снова промахнулся и своим приходом сделал только хуже, отдалил Лили от себя, оттолкнул. В сознание закралась глупая мысль - наверно, он не истинный слизеринец, раз стоит и вымаливает прощение. Истинный слизеринец никогда не унижается, а прощение просят у него, а не он. К черту все веками сложившиеся стереотипы! К чему соблюдать какие-то рамки, если исчезает то самое, что наполняет душу теплом и светом, то главное, что заставляет двигаться вперед и бороться. Руки Северуса просто опустились. Он не знал, что говорить, что делать, чтобы Лили поверила в его искренность и раскаяние, чтобы поняла и, быть может, простила. Но ее резкие жесты, отступления и слова, в которых отчетливо различимы ярость, негодование и отвращение преобразуются в беспощадный холодный порыв губительного ветра, что хлещет по тоненькой оболочке души Северуса, в котором заключена свеча надежды. С каждым жестоким словом, произнесенным, словно оглашая вердикт, ветер подхватывает тяжелые капли прошлых обид и разочарований и вонзается острыми иглами в оболочку, разрывая ее и колыхая огонек. Что будет, если пламя потухнет? Северус боялся отвечать на этот вопрос. Он снова позволил жестким каплям оставить вмятины на оболочке души, позволил холоду проникнуть внутрь и всколыхнуть огонек, потухающий с каждым холодным взглядом Лили, умирающий с каждым убийственным словом, что валит наповал. Северус буквально ощутил арктический холод, которым обдало его. «Побереги дыхание». Нет, черт возьми! Не будет! Или Лили запрещает ему дышать одним и тем же воздухом?! Сил не было даже на то, чтобы сжать кулаки. Снейп опустил голову, прячась за завесой черных волос, ссутулившись и сжавшись. Ему хотелось провалиться сквозь землю, он просил всех богов, чтобы ниспослали молнию, которая бы вмиг иссушила его, превратила в пепел, либо же раскол земли, в котором бы он сгинул… Но ничего не происходило, за исключением торопливых шагов-осткоков назад. Лили отдалялась. Она не хочет его видеть. Он ей противен. Да, пусть так. Пусть противен, но он не хочет, чтобы был еще и ненавистен. Он должен! Должен! - Я бы так и сделал, - дерзко проговорил он. Он бы просидел под дверью гриффиндорской гостиной и не одну ночь, лишь бы иметь возможность поговорить с Лили, - Я не хотел называть тебя грязнокровкой , - тем же тоном заявил Снейп, - это просто… - слова, заготовленные заранее кончились, мысли смешались. Северус лихорадочно подбирал слова, но не находил их, - … просто…
Lily Evans: - Просто что? Сорвалось с языка? - резко ответила Лили, вдруг понимая, что говорит совершенно безжалостным тоном. Откуда он взялся? Наверное, что-то перевернулось в ней тогда - Люциус оказался хорошим учителем. И стало так легко ненавидеть человека, которого раньше любила как брата, считала частью своей жизни. Око за око, так, кажется. Почему она должна страдать тогда, как остальным наплевать? Святая Лили - так обычно, закатывая глаза, протягивал Сириус, когда она старалась утихомирить буйное воображение мародеров, скорое на жесткие порой розыгрыши. И он оказался прав. И Петунья, которая никогда не доверяла Снейпу, презирая его столь же сильно, как и он ее. Тоже была права. Все, годы твердившие ей, что она неверно выбрала себе друга, что нельзя доверять слизеринцу - все они были правы. - Слишком поздно. Я много лет находила тебе оправдания. Никто из моих друзей не понимает, почему я вообще с тобой разговариваю. - девушка выпрямилась, упрямо приподнимая подбородок и, глядя куда-то за юношу, продолжила. - Ты и твои дружки — Пожиратели смерти… - помолчала, словно отдавая дань их старой дружбе, позворяя ему отрицать. Но он молчал... - Ага, ты этого даже не отрицаешь. Ты даже не отрицаешь, что сам собираешься стать таким же. Тебе не терпится присоединиться к Сам-Знаешь-Кому, да? Ее голос надломленно взвился в гулких коридорах, выявляя ее настоящие эмоции, но Лили опять взяла себя в руки. Ей на-пле-вать. Пусть делает что хочет. Она пять лет шла против всех ради того, чтобы сохранить дорогую ей дружбу. А он сломался при первом же удачном случае. Мог бы просто сказать, что она надоела ему. Что ему не хочется больше общаться с такой, как она. Зачем, зачем он так настойчиво ищет встречи с ней? Просит прощения? Хочет рассмеяться ей в лицо, если она простит его? Не дождется. - Я больше не могу закрывать глаза. Ты выбрал свою дорогу, я — свою. - она пожала плечами, надеясь на то, что этот жест выглядел достаточно равнодушно.
Severus T. Snape: Северус вздрогнул – он никогда не слышал тех металлических ноток, что так отчетливо сквозят в ее голосе. Никогда, даже если она отчитывала младшекурсников за шалости, Мародеров за дурацкие шуточки, даже если осаждала старшекурсников, если считала, что в этом есть необходимость. Все ее перепалки с Мародерами на фоне их с Северусом разговора кажутся любовным шептанием на ушко. Он заслужил эти гневные интонации в ее голосе, разочарование и ненависть. Они вполне оправданны и Снейп это прекрасно понимает. Так на что он надеялся, придя сегодня к гриффиндорскому порогу? Снова унижался за тем, чтобы получить камни в свой адрес? Пусть он и получил свою порцию призрения со стороны той гриффиндорки, что позвала Лили - на ее мнение Северусу плевать и так было всегда. Но мнение Лили… Что ж, его душа и сердце снова подверглись атаке ледяных глыб. Удивительно, как еще сердце продолжает работать под натиском убийственной силе камней. И Северус не выставлял никаких преград, что бы ограничить радиус поражения. Если он будет уничтожен, так пусть это будет оружие Лили: будь то это колкие слова, ненависть и «Avada Kedavra», сорвавшаяся с кончика ее волшебной палочки. Только она может его убить лишь равнодушным взглядом, незначащим жестом или вскользь сказанным словом. Здесь и сейчас она убивает его чувства и сеет семя раздора в его душу. И злосчастное семечко прорастет в условиях презрения и ненависти к самому себе. «Слишком поздно». Поздно. Поздно. Поздно. Северус невидяще уставился в пол. Да, он хотел стать Пожирателем Смерти, ему нравятся Темные Искусства и отчасти потому, что он в них разбирается превосходно, лучше большинства – это дар свыше. В той организации он, наконец, найдет то признание, которое искал и ждал на протяжении пяти лет, что учился в Хогвартсе. Признание в способностях, компетенции и силе. В замке он был изгоем, там же - у Лорда Волдеморта - ему дадут доступ к недоступному обычным магам, подарят ключ к неизведанному и непознанному. Там он встретит поддержку и понимание. Разве от этого можно отказываться? Прикоснуться к величайшей магии взамен дружбы с Лили? Как можно выбирать? Северус запутался и потерял правильную дорогу в жизни. Его сердце молчит, утратив тот маяк, что вел по истинной дороге. Выходит, Лили сейчас толкает его на неправильную дорогу. Сама, своими словами. «Нет, пожалуйста, не надо», хотелось выкрикнуть, но не смог. Открывшийся было рот закрылся, так и ничего не произнеся. «Нет, Лили, я хочу идти вместе с тобой по одной дороге. Пожалуйста, не сталкивай меня». Но голос разума прервал поток мыслей и холодно заметил, что слова Лили правдивы. Он сам сошел с их общего пути и теперь пытается продраться сквозь колючие дебри, чтобы снова ступить на ту самую дорожку. Но, увы, Лили не слышит его сигналы бедствия, продолжая беспечно шагать по своей тропе, а Северус, поцарапанный и выдохшийся, падает на землю, но упрямо на коленях и локтях ползет за Лили. - Нет, послушай, я не хотел…
Lily Evans: Самую сильную боль вам может причинить лишь самый близкий человек. Таковым она - когда-то - считала юношу, стоявшего перед ней. Упрямого, подернутого флером мрачности и неприятия всего, что могло постучать извне в кованые врата его души. Но все же - с самого юного возраста - лучшим другом. И получить от него такой вот удар... Не хотел? Не хотел?! Ты, ты, тот, кто всегда делал исключительно то, чего хотел, к чему стремился? Никогда не поступался своими неясными остальным принципами, пусть даже в угоду всеобщим обычаям и приличиям, пусть даже это могло изменить твою жизнь...О, нет, ты хотел...Наверняка давно подумывал уже о том, как бы осадить меня, поставить на место проклятую гриффиндорскую выскочку со всеми ее дружескими позывами, от которых наверняка тошнило, только ты отвернешся...Она еще плотнее сжала губы, четко обозначилась в свете горящих факелов суровая морщинка на лбу.. - Обзывать меня грязнокровкой? Но ведь всех, кто родом из таких семей, ты именно так и зовешь, Северус. - Почти ласково, почти равнодушно, почти бесстрастно. Она может гордиться собой - оказалась хорошей ученицей. Он может гордиться собой - оказался превосходным учителем. - Почему же я должна быть исключением? - она пожала плечами, так, словно этот вопрос действительно вводил ее в изумление. Ведь она ничем не отличается от таких же гриффиндорских гриффиндорок, зачастую магглорожденных - от тех, кого он всегда презирал. Звук ее голоса еще не утих под высокими каменными сводами замка, когда портрет послушно скрипнул, закрывая проход за исчезнувшей в нем фигурке, которую словно поглотил мрак. Толстая Дама изогнула губы в одобряющей усмешке - наконец-то эта девочка поняла, что не стоит ей, гриффиндорке, водить дружбу с обитателем подземелий...
Severus T. Snape: Каждое ее новое слово – удар, выстрел в сердце. Все ее слова правдивы. Все правда. Ее правда. Больно, как же больно. В груди расширяется черная бездна с каждым словом, с каждым ударом. Хочется забиться в угол, свернуться калачиком и переждать невыносимую боль. Переждать сметающую все на своем пути бурю, что поселилась в их отношениях. «Нет, Лили, не надо так жестоко» «А ты с ней был мягок?» «Тогда были обстоятельства» «Почему ты думаешь, что у нее нет никаких обстоятельств? Например, оскорбления в ее адрес?! Не какое-то обидное слово, а то, которое она все это время подсознательно ждала. И ждала не от тебя. Но именно ты его произнес» «Но...» «Скажи спасибо, что она вообще выслушала твою жалкую попытку оправдаться!» «Не смогу без нее!» «Сможешь! Сможешь так же, как жил все это время после ссоры». «Это не жизнь!» «Зачем ты ей безжизненный?» Его совесть такая же тварь, как и он сам – знает куда бить, чтобы обладатель в полной мере чувствовал себя мразью. Захотелось снести этот чертов замок по камешку, уничтожить планету, вместе с собой и своим сознанием. Нет больше Северуса Снейпа – есть лишь материальная оболочка, наполненная темной материей. Его персональное солнышко скрылось за горизонтом и больше никогда не взойдет. Больше не будет того света, что разгонял черноту в его душе. Погибший сорняк среди выжженного поля – вот что собой представляет маг, некогда именовавшийся Северусом Снейпом. «Ты всегда была для меня исключением. Особенной… Любимой…» Но эти слова он уже ей не скажет. Поздно, он ушла. Рванула в другой мир, где нет закомплексованного морального урода со своими тараканами в голове. Туда, где есть нормальный человеческий смех, приятная компания и общение, доставляющее наслаждение. «Любой нормальный человек будет держаться подальше от него», как-то высказался Поттер. Видимо, Лили, наконец, прислушалась к его словам и… решила им следовать. Что ж, рано или поздно, это случилось бы. «Лили» «Забудь» «Лили» «Оставь ее в покое» «ЛИЛИ!» «Ты больше не существуешь для нее». Снейп бессильно сжал кулаки. Все кончено и назад ничего не вернуть. Ни дружбу, ни Лили. Глаза, невидяще шарившие по коридору, наткнулись на ухмыляющуюся Толстую Даму. Снейп в ярости вынул волшебную палочку и направил ее на портрет. - Incendio! – были подпалены лишь края. Толстая Дама изобразила на лице гаденькую улыбочку. – В следующий раз захвачу серную кислоту. Глумливое выражение лица вмиг схлынуло. Теперь пришел черед ухмыляться Снейпу. Резко взметнув полами мантии, он скрылся за поворотом.
Lily Evans: Прошло уже две недели с того разговора. И он отказался от своего замысла. Не пытался заговорить больше, да и надписей со своим именем она больше не видела. Но - на всякий случай - все же приобрела привычку смотреть исключительно себе под ноги. И уже спотыкалась пару раз, только в последний момент чудом удерживая равновесие и не рассыпая громоздкие стопки с учебниками по начищенному полу библиотеки. За такое ведь и лишиться права посещения можно... Такие вот мысли витали в голове мисс Эванс, пока она рассеянно помешивала зелье очищения крови, изредка добавляя в него аккуратно порезанные ингридиенты. Вообще, в таком состоянии невнимательности она пребывала в последнее время слишком уж часто, что на зельеварении может быть чревато. Только что она чуть не добавила в котел четыре листика оливы вместо трех. Хорошо, что лишний листочек в самый последний момент под ее испуганным взглядом поменял направление и скользнул по пузатому боку котла прямо в маленький костерок, где синие языки в мгновение оставили от него только воспоминание. Сочтя это немыслимой удачей, она пообещала себе сосредоточиться, иначе она загубит такое сложное зелье - а ведь она всегда была в этом плане такой скурпулезной, чуть ли не взвешивала на маленьких медных весах точный вес, вместо того, чтобы действовать "на глазок", что вполне было ей под силу. Что же ему было нужно от меня? Просто поглумиться, а теперь, когда стало ясно, что я не поведусь на его ложь, он бросил стараться? Ну конечно, презренная грязнокровка не стоит таких усилий... Лили наморщила носик и отошла от мирно булькающего котелка к своему столику, с поверхности которого на нее стеклянными бусинками глаз смотрели чернохвостые жуки, которых нужно было размять. Чем она и занялась, невольно гримасничая и осторожничая - хрусткие на вид, жуки извергались зловонным потоком жидкости, которую нужно было аккуратно влить в зелье, после чего дать ему покипеть на усиленном огне ровно двадцать две секунды, после чего быстро охладить. Это все, конечно, хорошо, но Лили, неосторожно повернувшаяся к своему котлу спиной, не видела, что ложка, которую она, по рассеянности своей, забыла в нем, начинает плавиться. А в зелье вовсе не предусматривается наличие железа.
Severus T. Snape: Кажется, прошла целая вечность с того дня, когда он видел Лили. Видел, разговаривал, чувствовал. Был рядом. Его попытка извиниться окончилась неудачей, полным провалом. И он отчаялся. Отчаялся снова говорить с ней о пустяках, учить ее трансфигурации и снова варить с ней заумные зелья. Все это осталось в прошлом и казалось таким нереальным, что волей-неволей возникал вполне закономерный вопрос: а было ли это? В самом деле, быть может, ему все приснилось? Но как сладок был сон... Северус качнул головой, возвращаясь в реальность, а точнее в читальный зал, где он стал проводить больше времени, чем когда-либо. Читая заумные теории древних ученых и философов, Снейп пытался вытеснить из головы образ Лили, заменить воспоминания о ней чем-то тяжелым для восприятия, с чем с успехом справлялся древний трактат о воздействии слез вейлы на сознание человека. Чушь полнейшая, но слог автора заставлял сосредоточиться только на написанном. Северусу было удобно засорить голову вот такими ненужными сведениями, лишь бы его проклятое сознание не воспроизводило перед глазами образ недовольной Лили, на личике которой застыло отчуждение и холод. Все что угодно, только бы не голос, который так упорно повторял раз за разом: «Ты выбрал свою дорогу, я — свою». Нет, черт возьми! Не выбрал. Без нее он потерялся в этом пустом, иссушенном мире. Вздохнув, он отложил наполовину изученную книгу, резко вскинул голову, качнув ее из стороны в сторону. Мышцы привычно заныли от такого вопиющего к ним отношения. Впрочем, Снейп не обратил никакого внимания на резкую боль в шее. Краем глаза он уловил движение около выхода из библиотеки. Вот мелькнули рыжее локоны и... Северус мгновенно выхватил волшебную палочку и прошептал заклинание, позволяющее выровнять и поддержать стопку учебников или кучу пергаментов. И лишь когда Лили совладала с равновесием, он отвел глаза и оглянулся. Его манипуляции остались незамеченными - тем лучше. Вздохнув, он покидал исписанные пергаменты в сумку, встал из-за стола и направился к мадам Пинс сдавать учебники. Все, конечно, хорошо... он и дальше продолжил бы изучать бессмысленные фолианты, однако, уроки никто не отменял, а показаться на них непременно нужно. «Зельеварение», - обреченно подумал он. «Совместно с гриффиндором». В былые времена он шел на этот урок чуть ли не вприпрыжку - ведь там он увидит Лили! Теперь же... Мысль об этом отдавалась тупой болью в груди. Как же сложно было находиться с ней рядом, когда они вот так... в ссоре. Скорее даже, как будто бы и не знали друг друга. Как два параллельных совершенно разных и несовместимых мира. Рецепт приготовления зелья очищения крови он знал наизусть. Движения были привычными, давно доведенными до автоматизма. Он пожалел, что знал этот предмет далеко вперед, чем его сокурсники. Голова абсолютно пустая, мысли не сосредоточены на правильном приготовлении состава - всего лишь дело техники и ловкости рук. А мысли с каким-то маниакальным настроем возвращались к Лили Эванс. Он украдкой скосил глаза на гриффиндорскую часть класса. Никто, за исключением Лили Эванс и еще пары гриффиндорок, не уделял должного внимания этому предмету. Кто-то шептался, кто-то сзади игрался в волшебные шахматы, а кто-то откровенно скучал, бездумно помешивая непонятную субстанцию в котле. Взгляд просканировал красно-желтую аудиторию и остановился на... ну, конечно, на ком же еще мог остановиться взгляд Северуса Снейпа? Лили в несвойственной ей манере невнимательно готовила зелье. Да она вообще не следила за процессом приготовления. Вот вместо трех листов оливы она кладет четыре. Слизеринец знал, чем чревата такая ошибка. Украдкой достав палочку, он послал в сторону котла Лили легкий поток воздуха, который отбросил вбок лишний листок. Северус нахмурился - что с ней такое? И мгновением позже, он ответил на свой вопрос. Поттер. Наверняка, все ее мысли заняты им, вот и стала такой рассеянной. Разозлившись, он хотел было отвернуться, но вот взгляд наткнулся на расплавляющуюся в ее котле ложку. Чертыхнувшись, Северус поднялся со своего места и направился к шкафам, сделав круг через гриффиндорскую половину класса. Он привычно проигнорировал вопросительные взгляды слизеринцев и недоуменные и злые гриффиндорцев. Проходя мимо парты Лили, он молниеносным движением вытащил ложку из кипящей жидкости и мягко положил на стол рядом с написанным конспектом. Ладонь вспыхнула болью. Северус подумал о том, что у него совсем не осталось мази от ожогов, а к мадам Помфри ох как не хотелось заглядывать. Он спрятал обожженную часть ладони под рукав и поспешил к шкафам с ингредиентами. Вроде бы его действия никто не должен был заметить - Лили стояла к нему спиной, а остальная часть класса могла лишь созерцать черные складки мантии Снейпа. Схватив первую попавшуюся склянку, он с невозмутимым видом вернулся на свое место.
Lily Evans: Лили опять ушла глубоко в свои мысли, машинально двигая пальцами с зажатым в них ножиком. Но она почувствовала шелест мантии за своей спиной и чуть было не обернулась с привычным "Сев, следи за своим зельем, а со своим я справлюсь, иначе я недостойна общения с таким великим зельеваром, как ты", но вовремя спохватилась. Проглотила вздох, с несвойственной ей самой злостью резанула по блестящему брюшку жука. Опомнилась лишь тогда, когда небольшая скляночка для данного ингридиента оказалась переполненной и едкая жидкость потекла по пальцам. Обернулась, влила немного в зелье... Ложка! Девушка уставилась на специальную подставку у котла, на которую обычно крепила ложку и нахмурилась. Она не помнила, чтобы...Ложка скоро сыскалась, но на столе - и рыжая не помнила, чтобы клала ее туда. На поверку злосчастный прибор оказался горячим. Нет, не раскаленным до такой степени, чтобы оставить сильный ожог, но Лили ойкнула и выронила его. На вопросительные взгляды остальных студентов, которые были рады занять свой взор чем угодно, только бы не этим "нудным" делом, староста лишь нацепила на лицо свою обычную сосредоточенную маску и, пожав плечами, подняла ложку с помощью палочки и помешала зелье. Все. Да, оно не идеально. Да, оно не похоже на жидкость, булькающую в котле у... Почему-то подкатил к горлу горький комок. Так с ней уже давно не случалось...она уже привыкла, привыкла. И нет нужды так переживать..слезы закончились. Опять горящие угольки глаз пронзали ее - она не могла этого не чувствовать. Как будто кто-то водил металлическим прутиком по ее спине, вызывая настойчивое желание обернуться, посмотреть.. Нет. Урок подходит к концу. Лили быстро очистила стол и нетерпеливо поглядывала на дверь, в выжидании того момента, когда можно будет броситься к ней и избавиться от этого настойчивого ощущения...Но злосчастное зелье принялось выкипать, тихо шипя - она забыла уменьшить пламя. Благо, среагировала она вовремя - как раз в это время ее учебник с громким шлепком свалился на пол. Наверняка работа Поттера и Блэка, которым наскучило выполнять точные инструкции...
Severus T. Snape: Северус тщетно приказывал себе отвернуться от гриффиндорской половины класса и сосредоточиться хотя бы на учебнике по зельеварению, а именно на следующем параграфе. Вот только взгляду снова не за что было зацепиться: следующий параграф был прочитан еще вчера, разобран и в нескольких местах исправлен и прокомментирован. Конечно, можно было бы заняться пересчетом результатов, но зачем? В правильности своих выводов Северус был уверен на сто процентов. Руки автоматически порхали над столом, нарезая, размалывая ингредиенты, выдавливая сок и добавляя их в кипящую жижу. Думать абсолютно было не о чем. Разве что… В который раз Северус скосил глаза на напряженную спину гриффиндорки, задержавшись взглядом на каскаде рыжих волосы, что рассыпались на ее плечиках. Не должен. В груди неприятно заныло. С трудом снова воззрившись на варящееся в его котле зелье, Северус занес руку, чтобы добавить щепотку размолотых крылышек ночной бабочки, как его взгляд привлекло покраснение, охватывающее пространство между большим и указательным пальцем. Небольшое жжение можно и перетерпеть, а вот… он снова внимательно посмотрел на парту, где работала Лили. Сегодня она крайне несобрана и невнимательна. Северус подавил поднимающуюся злость, понимая, из-за кого такая рассеянность. Но Лили все еще остается для него другом, а навредить самой себе он не даст, пусть и все это происходит из-за мешающихся мыслей в ее сознании. Слизеринцу не понравилось то, как застыла ее спина, когда гриффиндорка посмотрела на ложку, лежащую у ее конспекта. Лишь бы не поняла. Северус готов был в данный момент благодарить Поттера за то, что занимает мысли Лили. Не должна догадаться, иначе на смену отрешенному взгляду вернется презрение и ненависть. Ведь наверняка подумает «как посмел снова показать свое превосходство». Нет, проходили, знает. А отвернуться снова сил не нашлось. Скоро заканчивается урок и он, наконец, сможет вздохнуть спокойной, когда она, собрав вещи, унесется в свою гриффиндорскую гостиную. Скорее всего, к ней тут же подскочит Поттер – Северус заметил, каким взглядом он на нее смотрит все пару, будто предвкушая что-то. Да и Блэк что-то нашептывает на ухо своему другу, видимо, подстрекая к чему-то, что будет относиться, в первую очередь, к Лили. Северус сжал кулаки – ему должно быть все равно, он не должен вмешиваться в ее жизнь, да и она не позволит. Лили на секунду повернулась боком, и Северус застыл, как завороженным, любуясь ее открывшимся профилем. Всего несколько мгновений, пока она складывала свои вещи в сумку, но их Северусу хватило, что бы насытится хотя бы этим образом. Как только она снова повернулась к нему спиной, волшебное наваждение спало, а сам Северус потянулся за ложкой, чтобы последний раз помешать зелье перед снижением огня и невольно скосил глаза на работу Лили. Ну, конечно, помешать – помешала, а сделать тише огонь? Если он сейчас вмешается, но она наверняка поймет, что это все его рук дело, а значит надо привлечь ее внимание другим способом. Нахмурившись, Северус вытянул кончик волшебной палочки из-под рукава и незаметно направил его в сторону парты Лили. Тихий шепот и лежащий на крае стола учебник с громким шлепком шмякается о пол. Чтобы посмотреть, что за звук отвлек ее внимание, Лили вынуждена будет наклониться через парту и, скорее всего, ее взгляд наткнется на оплошность. «Есть!» Исправив свою ошибку, Лили села на стул, расслабленно облокотившись о его спинку, и бездумно посмотрела на огонь, отсчитывая последние секунды. У Северуса все уже было готово. Выключив огонь под котлом, он перелил немного зелья в маленький флакончик и сложил свои учебные принадлежности. Как только профессор Слагхорн объявил об окончании урока, слизеринец моментально высушил свой котел, повесил сумку на плечо и одним из первых сдал образец своего труда. Через пару секунд он уже быстрым шагом удалялся в слизеринские подземелья.
Lily Evans: Урок травологии. Лили не очень любит работать с магическими растениями. Ей не по нраву фиалки, норовящие цапнуть тебя за нос, кричащие мандрагоры и ядовитый плющ, обладающий сильными целебными свойствами и такой же сильной хваткой. Но она понимает, почему НАДО. А если НАДО, то уже не важно, ХОЧЕТ ли она. Надо, так надо. А если в теплицах работает весь поток, значит, ооочень надо. - Осторожно.. - это голос Ремуса, который предостерегает шумных друзей от игр в гляделки с голубой алфалфой. И правильно - нежные цветки раскрываются, обнажая острые тонкие иглы, сочащиеся густой жидкостью. В сочетании с настоем ромашки - лучшее успокоительное, и ведь не поверишь. Слышен высокомерный голос Люциуса Малфоя, который даже тут щеголяет помеченными инициалами рукавицами из чешуи дракона. Что-то щебечут гриффиндорки, которых больше интересует то, как смотрится благородный профиль Сириуса на фоне зелени гигантских бархатцев. Лили фыркнула, услышав "сногшибательно" и отвернулась к небольшому ящичку, с которым работала. Ятрышник. Ерунда какая. Цветок, изначально предназначенный для того, чтобы соединять сердца истинно влюбленных в прошлом году открыл магическому миру свое новое качество - способность нейтрализовать несильные любовные зелья. А сие качество очень ценное, вообще-то. "Скажи спасибо, Блэк, ради тебя стараюсь.." Лили улыбнулась и погрузила пальцы под землю, где, среди удивительно крепких и толстых корней нужно было отыскать небольшие корнеплоды. Неприятная и кропотливая работа. Лучше бы она обрезала колючки ядовитого плюща, а не копалась по локоть в компосте. Еще и спиной к кусту руты, который, несмотря на то, что был растением отгоняющим дурные чары, с удовольствием окутывал любой объект поблизости в свои шершавые объятия. Лили в самом начале работы коснулась куста палочкой, замораживая его, но теперь любой мог бы увидеть, как рута медленно расправляет ветви, освобождаясь от заклинания. А лакомый кусочек поблизости был самой Эванс.
полная версия страницы